(044) 362-30-59
,
(067) 917-77-46

О киевских балаганах молвим мы слово...

Еще какую-то сотню лет назад, на рубеже XIX-XX веков, собирательный образ зрелищного Киева был совершенно иным и представлял собой гремучую смесь из всевозможных балаганов, шапито, гастролирующих театральных трупп, потешных городков, странствующих лилипутских театров, заморских диковинок в виде «редчайших уродств мира», цирковых номеров и механических представлений. Не ошибусь, если скажу, что в те времена наш город каштанов с великим удовольствием носил лоскутные одежды откровенного комедианта и шута.
...Во второй половине XIX века на киевских улицах царила кукольная жизнь, хотя в быт города балаганные развлечения входили довольно медленно. Наибольшее количество уличных театров появлялось, конечно же, в дни контрактовых ярмарок, доходы от проведения которых наполняли звонкой монетой городскую казну, а также и в рождественские дни.
Если говорить о балаганном искусстве, то артисты этого жанра, как правило, проводили выступали либо в большой палатке, либо ставили разборный театр-балаган, зрительный зал которого освещался при помощи масляных или керосиновых ламп. Места были для разновеликих кошельков, были и ложи для богатых гостей, нередко подкатывавших к балаганам в роскошных каретах. В программу выступлений балаганщиков входили не только «дурацкие номера», но и пантомимы, мелодрамы, эстрадные и цирковые номера, всевозможные театрализованные зрелища с крикливыми номерами и пестрыми декорациями. Современные исследователи с глубокой грустью говорят о том, что в то время зрителя часто восхищал не столько смысл постановки, сколько пестрота и разнообразие сценических эффектов, в которых балаганные актеры действительно знали толк.
Ревностным цензором шутовского жанра была интеллигенция, которая в любой постановке данного рода видела лишь грубое оболванивание масс. Со временем даже само слово «балаган» стало носить уничижительный оттенок. В своей «Малой энциклопедии киевской старины» известный киевовед Анатолий Макаров приводит следующую выписку: 946875_129726163900222_1892309580_n.jpg«Искусная рука, - писал «Киевский телеграф» о балаганах 1876 г. перед университетом, - раскрасила их на диво: вот вам летающие драконы, выкрашенные с головы до ног огненной краской, и внизу малопонятная надпись: «Первейшее на свете salte mortale», далее - соблазнительные нимфы с претолстыми ногами, поднятыми выше головы, но больше всего обращает на себя внимание человек-карлик, проглатывающий человека-великана, от которого видны только болтающиеся в огромных сапогах ноги». И продолжает: «среди малоприметных «рогожных балаганчиков» (матерчатых палаток) попадались также предтечи современного театра абсурда - маленькие балаганы-ловушки, вся «прелесть» которых заключалась в том, что их посетителей просто-напросто оставляли в дураках...».
Своеобразной корпорацией балаганов были так называемые потешные городки, которые во второй половине XIX века размещались на самых больших киевских площадях. «Строились они зачастую в две-три линии, причем на самой престижной из них - первой, самые масштабные «театры» возводились под бдительным надзором городского архитектора (!). Вторая линия была несколько проще и состояла из средних по размеру и вместительности балаганов, которые чередовались с каруселями, качелями и лавочками со всевозможными пряниками, мятными лепешками, леденцами, калачами и яблоками. Горожане гулять действительно любили, и если уж выпадала возможность - старались побывать во всех уголках потешного городка: оценить ловкость акробатов, мастерство наездников и жонглеров, разгадать тайны фокусников, поглядеть на очередную красавицу, тело которой было усеяно сотней миниатюрных картин, созданных посредством миллиона уколов...».
К разновидности балаганного искусства по праву относится шалевочный театр и рогожное шапито. Первый представлял собой собранный на скорую руку балаган для выступлений странствующих актеров или местных артистов, организованных в труппы только на праздничные дни. Второй был более чем скромным балаганом с матерчатой крышей, которая поддерживалась столбом, зарытым посреди арены. Зачастую в рогожном шапито показывались диковинные чудовища и разнообразные «человеческие феномены».
Конечно, рассказывая о киевских массовых зрелищах, в частности о жизни балаганов, невозможно не вспомнить их главное достояние - марионетку, название которой происходит от куклы, изображавшей Деву Марию (Marionette) в вертепных театрах Европы XVII века. Такой простой механизм, такая примитивная форма, сложная сущность и такая притягательная игра! «Марионетки... вскоре обнаружили способности к пародии, - говорит Алексей Рубинский на страницах «Мистической сущности играющих кукол», - и предложение породило спрос на них, как на забавное развлечение. Весь ход исторического развития вывел марионетку на улицы, базары, ярмарки... Она стала... увеселять простой народ. Большие подмостки ей не были уготованы. Аристократия также любила развлечься куклами, но в таком случае для кукол писались специальные пьесы, оперы, даже балеты». Но киевская марионетка не исчезала никогда. Да, ее часто «перепродавали», еще чаще она превращалась в творение «примитивного ума» или, наоборот, становилась «венцом актерского ремесла». Сегодня она жива, и продолжает существовать не только как энциклопедический жанр театрального искусства, основанный на переплетении нитей. Современная марионетка дышит воздухом настоящего актера, поэтому ее образ и силуэт, ее роль усложняются все больше. «Но чистых марионеток, - говорит главный режиссер киевского городского Театра кукол, президент Украинского центра Всемирной организации кукольников (УНИМА) Сергей Ефремов, - у нас практически нет. Настоящая марионетка очень сложна. У нее должно быть до тридцати нитей. Причем марионетист должен соблюдать дистанцию, потому как чем короче дистанция между актером и куклой, тем актеру удобней управлять, жить этой куклой. Актер должен четко понимать, за какую нить он дергает и за что эта нить отвечает.
946960_129726157233556_1068340411_n.jpgСегодня широко распространены сицилианские куклы, у которых ручки и ножки крепятся всего на четырех нитях. Еще одна нить (или проволка) идет у них от головы, поэтому последняя редко наклоняется вниз и расположена больше прямо. «Марионетка» - очень условное название. Во Франции любая кукла, даже «петрушка» называется марионеткой».
...Театр Петрушки попал в Украину в форме классического персонажа сказки: неизвестно при каких обстоятельствах и в каком точно веке. Пронзительный писклявый голос, создаваемый актером при помощи так называемого «пищика», длинный крючкообразный нос, дурацкий колпак, красная рубаха, штаны, заправленные в лаковые сапоги (!) и, конечно же, неизменная дубина - таким был портрет любимца публики, озорника Петрушки. В старом Киеве и на юге Украины его стали называть Ванькой Ру-тю-тю или Ванькой Рататуем (воителем). Русский Петрушка обрел украинский колорит со всевозможными колкостями и пикантными подробностями. Киевский Ванечка Рататуй представлял собой подольского ремесленника, сценки из жизни которого заставляли зрителей народного театра оглушительно смеяться. «Действо» с этим откровенно балаганным персонажем можно было показывать в любое время года (кроме Великого поста), но уже к концу XIX века театр Петрушки стал постепенно исчезать. Его шутки-прибаутки приелись, непредсказуемая игра уже не вызывала большого интереса, а знаменитый писклявый голос, так смело выкрикивающий: «Рыжий, конопатый, смешной и горбатый, курносый, носатый, холостой и женатый!» стал раздражать. В начале XX века и украинский Рататуй, и русский Петрушка уходят со сцен не только Киева, но и всей Украины.

Киев середины XIX - начала XX века стал городом уличной феерии, огромным домом для всевозможных странствующих трупп, передвижных выставок, диковинных зрелищ и волшебных новинок. К разряду последних относятся удивительные механические представления, в основе которых, как правило, были зрелища циркового типа, позволяющие проникнуть «за завесу бытия» или показать «глубину возможностей человека». На первый взгляд вам может показаться, что подобное анонсирование сродни балаганному «путешествию вокруг света», которое действительно было, но не вокруг земного шара, а вокруг свечи. Но на механических представлениях в их лучших образцах действительно было на что посмотреть. В первой половине XIX века такие зрелища устраивались в частных домах, и лишь к концу столетия «актеры» этого жанра стали выступать в специально построенных цирковых балаганах или занимали подмостки городских театров. «В 1823 г. - пишет Анатолий Макаров, - «в доме полковника Самойловича под Липками» (на Крещатике?) состоялось несколько типичных для романтической эпохи представлений магико-акробатической труппы Шихтеля из Вены, в программе которой активно обыгрывались распространенные в те годы слухи о попытках науки проникнуть в область сверхъестественных явлений и невероятных успехах неких неведомых миру ученых мужей, заключивших тайные договоры с дьяволом. Много говорили и писали тогда также и о появлении механизмов, ничем не отличимых от людей и тайно управляемых некими личностями...».
980619_129726180566887_2077485574_o.jpgОсобыми для Киева были дни Святок, напрямую связанные с Христом, эпизодами с участием Ирода, святого Петра, Черта, Запорожца, то есть со старым добрым украинским вертепом, который, правда, уже к концу XIX века практически исчезнет с наших улиц. Вплоть до наших дней вертепные «скрыньки» будут лишь украшением театральных музеев. Хотя полностью вертеп все же не исчезнет. По словам Ирины Мелешкиной, заведующей отделом истории театра в Музее театрального, музыкального и киноискусства, в 1918 году прекрасный «Різдвяний вертеп» поставил театр Леся Курбаса, в середине 80-х годов прошлого века над этой темой успешно работал режиссер Виталий Малахов, а сегодня вертепную «скрыньку» в Киеве подобрал и возродил Молодой театр в лице Владимира Завальнюка. Единственными регионами, которые никогда не «отпускали» от себя это национальное сокровище, были Львовская и Ивано-Франковская области, в которых наш колоритный вертеп все же сумел сохранить себя, не канув в Лету...
Еще одним довольно необычным жанром уличных зрелищ Киева середины XIX века были так называемые диорамы, косморамы и разнообразные кинезотографические театры. Первые представляли собой разновидность панорамы с объемным первым планом, который помогал создать иллюзию реальности. Зачастую на сеансе предлагались виды Парижа, вечерней Праги, утро в заснеженных горах и иные картины. Световые и звуковые эффекты, перемещение теней, появление и исчезновение деталей и цветов, голоса птиц, дуновение ветра - все это помогало создать эффект присутствия зрителя в том или ином живописном месте. Как правило, художнику, владевшему секретами иллюзорной живописи, помогали звукоподражатели и кукловоды. Косморамы перекликались с диорамами, но демонстрировали движение планет и звездное небо, то есть фактически были пращурами планетариев.
Кинезотографический театр был предтечей настоящего кино. Механизм его работы был уникален и это понимали все: от праздношатающихся зевак до образованных людей.
...По данным опроса, проведенного в 1913 году в Киеве, рабочий тратил на цирк, балаганы, театральные представления, кино и другие увеселительные зрелища в среднем около 10 рублей в год, тогда как на лечение у него уходило не более 7 рублей 44 копеек. Старый город действительно любил балагурить, петь и танцевать. И пусть тогда за бедной уличной ширмой прятались глупые петрушки, а путешествие «вокруг света» совершалось под дружный смех праздношатающихся зевак только вокруг свечи, Киев все равно был более родным, чем сейчас. Тогда он мог позволить своим улицам и площадям балагурство и плутовство каких-нибудь бимов и бомов, тогда он с восхищением принимал спектакли передвижного театра миниатюр лилипутов, искренне веселился вместе с завсегдатаями рататуечных зрелищ и шапито, и совершенно не походил на еще не старого мужчину с приятной улыбкой, мягким выражением глаз и артистичной манерой разговора.
Ну и напоследок как не вспомнить "Балаган" А.Блока?
Над черной слякотью дороги
Не поднимается туман.
Везут, покряхтывая, дроги
Мой полинялый балаган.

Лицо дневное Арлекина
Еще бледней, чем лик Пьеро.
И в угол прячет Коломбина
Лохмотья, сшитые пестро...

Тащитесь, траурные клячи!
Актеры, правьте ремесло,
Чтобы от истины ходячей
Всем стало больно и светло!

В тайник души проникла плесень,
Но надо плакать, петь, идти,
Чтоб в рай моих заморских песен
Открылись торные пути.
Ноябрь 1906


http://gazeta.zn.ua/SOCIETY/balagurstvo_i_plutovstvo_starogo_kieva.html, Виктория Сорокопуд