(044) 362-30-59
,
(067) 917-77-46

Как киевлян "присадили" на папиросы

В начале ХIX века одной из главных "табакерок" Российской империи был Крым. Именно тут, в Евпатории, в семье торговца табаком родился будущий король табачной промышленности Соломон Аронович Коген. Сначала он помогал отцу, а вскоре решил открыть собственное дело, правда, не на полуострове -- слишком серьезной была конкуренция. Для старта Коген выбрал Киев.
В город на Днепре Соломон перебрался в 1860 году и уже в следующем вместе с земляком-караимом Шапшалом основал небольшой табачный завод с магазинчиком. Успех не заставил себя ждать: фабрика, где поначалу работало не более двадцати человек, превратилась в большое преуспевающее предприятие. 
К 1885 году в Киеве действовало 13 табачных заводов, но крупнейшими являлись фабрики Соломона Когена и его брата Моисея. Поскольку производство и торговля тогда часто связывались географически, удачное расположение предприятия означало прямой путь к сердцам потребителей. Вот Коген и разместил фабрику в самом центре города (Крещатик, 17). 
Кстати, рядом, в доме N19, жил сам Соломон Аронович с женой и шурином Шишманом. Его, своего брата и евпаторийского мещанина Симу Прика Коген взял в компаньоны, открыв торговый дом "Коген и Шишман". Несколько лет предприятие использовало арендованные площади, но вскоре средства позволили приобрести большую усадьбу между улицей Ново-Елизаветинской и Крещатиком, построить производственные корпуса.
Купив усадьбу на Лютеранской, 6, Когены задумали отдать одно из возведенных там 2-этажных зданий под табачную фабрику. И хотя поначалу санитарная комиссия не давала разрешения на открытие производства, предприниматели таки добились своего.
Впрочем, в планы Соломона Когена входило не только завоевание рынка новым товаром -- "сигаретками". Он также хотел приучить киевлян к мысли, что за удовольствие нужно платить. Дело в том, что в середине XIX века Киев был тихим провинциальным городом с обширными усадьбами, где кроме яблонь рос табак-самосад. Многие жители столицы Юго-Западного края не курили, а нюхали, для "крепости" подмешивая гвоздику, перец. Что же касается курения, то широко были распространены трубки. По воспоминаниям современника Когена, "с этого времени появляются папиросницы, пепельницы, которые раньше были не в ходу, так как чисткой, набивкой и раскуркой трубки занималась прислуга. Папироса более портативна, экономна, независима".
Помните "шкворчащую папироску" Голохвастова и "нюхательный табачок" папиньки Прони Прокоповны?!
Для хранения папирос на столе употреблялись всевозможные вместилища с фигурами людей и зверей, а что касается пепельниц, то, кроме специальных и явно предназначенных для этой цели вещей служили просто блюдечки, которые в других домах шли к столу исключительно для фруктов или мороженого
К тому же папиросы Соломона были довольно дешевы, чем сразу воспользовались студенты и гимназисты. Неудивительно, что к концу XIX столетия курящие профессор, адвокат или купец перестали восприниматься как нечто экстраординарное.
«Понюшка табаку» изображалась как непременный атрибут быта «старосветских» помещиков и мещан, чей образ жизни вызывал лишь улыбку у «продвинутого» человека. 
В 1887 году по размеру чистого дохода, определенного городской думой для уплаты в пользу города, Коген занимал восьмое место в Киеве, опережая Бродских, Терещенко, Зайцева, Хрякова и других известных предпринимателей. К этому времени его фабрика стала одним из крупнейших поставщиков табачных изделий в юго-западной части Российской империи с годовым оборотом 650 тысяч рублей (оборот фабрики Моисея Когена достигал 400 тысяч). В производстве использовался листовой табак, произраставший в районе Симферополя, на Ялтинском побережье, в Сухуми, Бессарабии, в Македонии и даже в Малой Азии. 
Строжайше соблюдались технологические процессы. Весь табак, поступавший с плантаций, выдерживался в течение года на складах при фабрике, где происходил процесс брожения. Затем в сортировочном отделении сырье распределялось по сортам и поступало в машины для резки и раструски. Частично табачные листья использовались для изготовления сигар, но главным образом его перерабатывали «на папиросы». При этом папиросные гильзы использовались тоже собственного производства. 
Зарабатывали рабочие Когена весьма неплохо. Так, сортировщики сырья работали поденно, получая от 25 до 65 копеек в день, а все остальные работали на сдельной оплате и зарабатывали в месяц от 20 до 60 рублей. Коген заботился о подготовке кадров мастеров. Еще в 1885 году он учредил в родной Евпатории ремесленное училище на 40 учеников, ассигновав на него 150 тысяч рублей. 
Столько же средств от имени его жены Эстер Чефаньевны было пожертвовано школе для караимских девушек. Но главным детищем Когена по праву считается одно из самых красивых зданий Киева - караимская кенасса, возведенная знаменитым архитектором Владиславом Городецким. 
Соломон Коген умер 16 ноября 1900 года. Похоронили его на караимском кладбище в старинном районе Киева - на Зверинце. Его могила не сохранилась: все зверинецкие кладбища - караимское, еврейское, турецкое и Братское - были уничтожены во времена советской власти. 
P.S. После смерти братьев Когенов управление предприятием взял на себя старший сын Моисея, который в 1905 году преобразовал фабрику "Соломон Коген" в акционерное общество. Спустя четыре года производство переехало на Бибиковский бульвар, 72--76 (теперь -- начало пр. Победы), а чуть позже наследники Когенов учредили акционерное общество фабрик "Соломон Коген" и "Бр. Коген". Однако "папиросы Когена" по-прежнему пользовались бешенной популярностью и продавались в 4-х специализированных магазинах на Крещатике. Во время национализации предприятия стали 4-й Государственной табачной фабрикой.